Публикуем ответы на вопрос недели.
Владимир Васильевич:
- Сам я отношусь к «группе риска»- застал еще времена такой сельхозтехники, как «лобогрейка», конные грабли, трактор «Универсал» со стальными шипастыми колесами. Тем не менее самостоятельно передвигаюсь и по области, и по стране. Вот раньше едешь через Чувашию или Мордовию, глаза радуются возделанным полям. Теперь и в нашей области наблюдаю такую картину: поля, засеянные пшеницей, подсолнечником. Вижу много современной сельхозтехники на полях. Буквально две недели назад ехал по маршруту «Ульяновск-Инза», и вот между Урень-Карлинским и Карсуном повстречалась группа огромных зеленых «Клаасов», переезжающих на другое поле, сопровождаемая колонной зерновозов - высокобортных «КамАЗов» с огромными прицепами. Ну не зря же работает такая дорогостоящая и высокопроизводительная техника. Два миллиона тонн зерновых – достойный и реальный показатель для нашей маленькой области. Пусть хоть в сельском хозяйстве что-то получается.
Рашид:
- Понятно становится, что творится в области с сельским хозяйством, если видишь по пути в родную деревню заброшенные поля, заросшие бурьяном. Один мой товарищ, сельчанин, когда я его спросил насчет небывалого урожая, был очень удивлен этим вопросом, сказал, что что-то ему не попадались на глаза машины, груженные зерном в большом количестве, что погода этим летом не располагала к высокому урожаю, который погиб буквально на корню. Я жил в Узбекистане в 80-х годах и помню, что, когда Москва потребовала от республики больше хлопка – а где было его взять, но в отчетах приписали дополнительные тонны, и Москва успокоилась. Так, наверное, и в случае с зерном этого года. В связи с этим вспоминается старый анекдот: «Доярку спросили: «Ты можешь увеличить надои в два раза?». «Конечно, могу», - отвечает она. «А в три?» «Могу, но это будет чистая вода».
Лидия Ивановна:
- У нас домик в деревне, в Майнском районе. Как раз напротив элеватора. И я видела целые подводы с зерном, даже сложно было к дому подъехать из-за огромной очереди «КамАЗов» и других фур. Такого количества зерна я в прежние годы не видела.
Ильгиз:
- Хлеба девать некуда? Это вранье чистой воды. Лучше бы сказали правду: «Все уходит за границу – урожаи, сами поля...». Наши поля, например, отошли к Мордовии. А у нас все распродано и инвестировано. К тому же нет толковых управленцев. Их много, этих чиновников - кожаные кресла не выдерживают депутатские и чиновничьи тела. Сегодня с утра мы несколько магазинов объехали в поисках свежего хлеба. И только с пятой попытки нашли киоск с завезенным из Ишеевки хлебом. И это называется «некуда хлеб девать»?! Зато все у нас прихватизировано. А народ при всем при том бедствует. Еще кричат: «Рожайте, рождаемость упала!». Все эти их инвестиции, как я считаю, должны улучшить жизнь сельских жителей, но посмотрите, как они живут. Уже могилы копать некому. Загубили нашу Россию. Сейчас в деревне самая работа, а у них одни только выборы на уме. Да, поля есть, но не наши теперь. Приезжают машины, нагружаются зерном, опломбируют фуры и увозят. Ульяновск ничего этого не увидит, потому как мордовские предприниматели к себе это зерно увезли. Туда же, к слову, и наш цемент уходит.
Владимир Леонтьевич:
- Мое мнение – обманывают власти нас или не обманывают, мы сами со временем сможем убедиться, насколько урожай хорош. Но количество еще не говорит о качестве. А если собрали рекордное количество фуражного зерна... Все знают, какой сейчас мы хлеб едим. Если зерно не фуражное, из твердых сортов пшеницы, то все абсолютно продукты из него будут качественными. Но такое зерно заграница выкупит, отказывается только от фуражного. И вот село выращивает зерновые, трудится, а хлеб – в рот не возьмешь. Село видимо, неважно живет, судя по рынку. На нашем, заволжском, только городские садоводы торгуют, сельчан что-то не видно.
Евгения:
- Радостное известие, если правда. А вот интересно, как такое победное количество зерна повлияет на качество хлебобулочных изделий и ценообразование? Неужели все подешевеет абсолютно? Свежо предание, как сказал классик. И мне не верится.
Гордеева, улица Минаева:
- В одной городской газете прочла стихи, в которых, в частности, говорится об этих двух миллионах тонн зерна. Правда, нигде я так и не увидела, кто же конкретно отличился. Создается впечатление, что областное начальство занимается селом эпизодически. Где-то храм построят, где-то – плавательный бассейн... Я думаю, от этих новшеств не отказалась бы никакая другая деревня. А вот почему чиновники не занимаются такими проблемами, как заброшенные деревни, отсутствие воды в некоторых деревнях, медпунктов и аптек, безработица?..
Захарова:
- Ура-ура! Статистика права, собрано огромное количество зерна. Но вот загвоздка – где его хранить? Единственная лаборатория для определения качества зерна – только в Новоспасском районе. Во многих других районах зернохранилища полуразрушенные стоят. Власть не ожидала получить от природы столь богатый урожай. Чиновникам, как всегда, пока гром не грянет, перекреститься невдомек. По областному радио сообщили, что срочно начинают строить пункты приемки зерна. Будто времени не было до сих пор. А пока наше зерно на баржах в другие области уплывает. Чуть позже обещали за границу отправлять. Своих же земляков, вероятно, мякиной станут вместо хлебушка кормить. Еще заставят, как за первосортный хлеб платить. Горячев – хороший хозяйственник был - всё, бывало, в дом, а нынешние – всё из дома тащат. Разгильдяйство, бесхозяйственность нашей власти налицо. Ведь ни в чем у нас полезного успеха нет, никчемная лишь показуха. Зачем втираете очки Кремлю? Узнайте лучше у народа безысходную его нужду.
Игорь Матвеевич:
- Отчитались о небывалом урожае... Хоть бы еще сообщили, что с ним делать будут. Это тоже не маловажно. Нелегко чиновникам решить столько проблем сразу, не привыкшие они к тяжелой умственной работе (простите, чиновники, если я не прав).
Александр Болонкин:
- Серьезную хлебную тему поднял «Симбирский курьер». Это ведь главный продукт на нашем столе. Его прославляют в стихах и песнях. Хлеб – всему голова. И вот: много-мало, ложь – правда, нам этого не узнать. Закончился прошлый век, ознаменовавшийся войнами, голодом, нищетой. Помню, в конце войны наша мама решила побаловать нас, малышей, лепешками – замесила, раскатала... А масла – нет. Так она свечкой с иконки помазала сковородку. И вот – победа. Сначала очереди за хлебом. Потом их не стало. 1948 год, март. По радио объявили о снижении цен на продукты. Было много хлеба. Сначала пекли ржаной, потом – пшеничный, потом и калачи появились. 1953 год. Умер Сталин. Главой государства стал Хрущев, неоднозначная личность. Тогда ударными темпами началось строительство квартир – жить людям было негде, у меня тетка, например, в землянке жила. Так что проблема жилья решалась. Хрущев сделал раздел областных властей – на промышленную и сельскохозяйственную. Решил целинные земли освоить. Так и поднял зерноводство и все сельское хозяйство. Был очень урожайный год. В столовых и кафе хлеб выдавался в неограниченных количествах и бесплатно. В магазинах это был недорогой продукт, некоторые даже скотину стали хлебом кормить, но это запрещалось, конечно. Хрущев, помню, сказал, что в случае неурожая зерновых культур, хлеба хватит на 20 лет вперед. В 64-м году настало неблагополучное время, с вечера люди очереди занимали за хлебом. Хлебный коммунизм закончился. В том же году Хрущева отстранили от власти. Потом – Брежнев, Андропов, Черненко... После них пришли реформаторы, которые развалили сельское хозяйство, но организовали новый класс – класс миллиардеров. И зачем-то устраивают празднества, строят олимпийские деревни, мосты, нужные и ненужные. А может, лучше строить их не за счет народа, а за счет тех, кто захватил народные богатства? Так, значит, нынче небывалый урожай? Соберут и продадут – как нефть и газ. А цены на хлеб растут как на дрожжах. А кирпичик хлеба по сравнению с советским кирпичиком полегчал вдвое. Для сравнения. Средняя зарплата в СССР была 120 рублей. Сейчас – 15 тысяч, а средние пенсии – того меньше. Хлеб раньше стоил 16 копеек, сейчас – сами знаете. В общем, никакой радости и никакой уверенности нет. Вот даже чек если изучить... НДС включили. Выходит, прежде, чем купить, налог надо заплатить. Неприятно как-то это все.
Владимир Андреевич, новый город:
- Это прямое очковтирательство, как мне кажется, сплошная липа. Попробуйте проехаться по области – поля заросли травой и лесом. Да, подсолнечника стало много. Но он засоряет, обедняет почву. А статистика сейчас, я заметил, так работает: какую цифру надо, такую и сделаем. А может, для объема вес собранных морковки и свеклы добавляют? А если столько зерна собираем, зачем тогда закупаем самарский, сызранский, тольяттинский хлеб? Но это, может, и хорошо. А наш в рот не возьмешь, блевать хочется после него.
Иван Константинович, Ленинский район:
- А что, я видел, караван из нескольких машин с зерном, долго ехал в самом его хвосте на своем автомобиле. Приятно было это видеть, но какую часть зерна от всего урожая я увидел, сказать не могу. Неужели улучшится наша жизнь – горожан, сельчан, или все останется по-прежнему? Хотя... Богатства недр, по Конституции принадлежащие народу, уже несколько десятков лет как стали собственностью кучки олигархов. Так что сбор небывалого урожая скорее всего на руку кому-то, только не простым людям.
Николай Николаевич:
- Я крестьянский сын, в прошлом сельский житель. Езжу в свою деревню. Спросил у руководителя хозяйства: государство хотя бы помогает? Ну ясно – в собственном соку варятся. В сельском магазине, как и у нас, впрочем, еще не так давно городская булка пять рублей стоила, сейчас – двадцать. А господин президент хвалится: «Мы продали за рубеж больше хлеба, чем оружия». Хлеб продают направо и налево, а о своем народе не думают. Цена хлеба – отдельный разговор. Россияне столько труда вкладывают, чтобы вырастить хлеб и собрать, потом зерно за бесценок отдают. А труд этот совсем не легкий. И взамен крестьянам продают втридорога хлеб, когда бесплатно им должны бы раздать. И еще хочу сказать: съездили бы чиновники в нашу или любую другую деревню, посмотрели бы, как люди живут. Вода и то дефицит, зачастую колонки не работают. Лечиться негде. А чиновники и депутаты знать не знают, почем хлеб вырастить.
Василий Григорьевич:
- Все может быть: и такой вот урожай нам на голову свалился. Хорошо бы еще его сохранить. И снова обучить пекарскому делу молодежь. А то, как видно, все рецепты утеряны. Магазинный хлеб и хлебом-то назвать нельзя. Наша семья теперь сама хлеб выпекает, хлебопечку купили – совсем другое дело в результате.
Юрий Ендовский:
- Говорил я на эту тему со знакомыми агрономами и сельскими инженерами. Первая реакция: «А какая тебе разница? На жизни села все равно это не отразится, ничто не изменится». Караванов с зерном я не встречал. Но урожай, говорят, действительно неплохой. Два миллиона или сколько – тут уж трудно проверить. Но деревенские всю душу в работу вкладывают, стараются. Техника сейчас современнейшая. По родному селу сужу.
Сергей Иванович:
- Помнится, в 1973 году урожай был такой же, за что Ульяновская область получила второй орден Ленина. Чтобы спасти этот урожай, больше двух миллионов тонн, более 70 бригад было направлено для строительства крытых токов. Для перевозки двух миллионов тонн нужно было полторы тысячи автомобилей грузоподъемностью до 18 тонн. Мы сейчас, судя по отчетам, даже Черноземье перегнали, больше собрали зерна, чем в Курской области – такого в принципе не может быть. Скорее, желаемое за действительность выдаем. И какая же цель столь изощренной выдумки? Может, дотации хотят выбить.
Записала Елена ФЕДОРОВА