Публикуем ответы на вопрос недели.
Петр Салин, 60 лет:
- То, что по качеству жизни на селе Ульяновская область вошла в «десятку регионов России» - это бред сивой кобылы. Многие села утопают в грязи, во многих из них проблемы с питьевой водой (отсутствуют колонки). А что самое страшное — всюду массовая безработица! Например, жителям Барышского района предлагают работу в райцентре за 5 тысяч рублей ( в месяц, без трудовой книжки). Это позор! Администрацию области надо срочно менять! Правда, никакой другой губернатор при нынешней системе ситуацию на этот счет не исправит. Кому и зачем врет областное телевидение? Ведь люди чувствуют эту ложь.
Александр Сергеевич:
- Еще лет 40-50 тому назад только и талдычили про «стирание грани между городом и деревней», благостными намерениями КПСС эта грань стиралась весьма медленно. Постперестроечная эпоха эти грани стерла: в селах появились даже сетевая торговля, цифровое телевидение и интернет. Резко выросли производительность труда и урожайность зерновых культур. Но сколько вымерших или умирающих сел у нас в области? Они вошли в эти подсчеты или нет?
Николай Николаевич:
- Я в Поповке Майнского района родился. Село тогда и сейчас – как небо и земля. Что сделали с нашими деревнями за последние десятилетия? Хотел бы свозить этих балбесов – иначе не могу назвать людей, которые такую статистику привели замечательную - в нашу деревню. Раньше это был хороший населенный пункт, с крепкими домами, хорошими, освещенными дорогами. Сейчас ничего подобного не увидеть, нет даже медпункта. Улицы в грязи и темноте, хоть глаз выколи, дороги в рытвинах и ухабах, в дождь не проедешь. Вот и остались в деревне одни старики. А где работать молодым? Сейчас хоть, я рад этому, начинают возрождать животноводство, а то ведь вообще ничего не стало. А в общем и целом, наплевали власти на деревню, которая всех нас кормит.
Евгения Васильевна:
- У меня родственники в деревне, в Барышском районе, я с ними часто перезваниваюсь. Насколько я знаю, работы на селе нет, народ выживает за счет собственных огородов, кто-то на вахту в Москву ездит, но сейчас из-за коронавируса люди теряют и эту работу. Была я в том селе. Единственный магазинчик с плохоньким ассортиментом. Особенно тревожусь за ребятню, которая в школу пошла. Спросила я о своем маленьком родственнике – пятикласснике. Сначала школу не принимали, не был сделан ремонт из-за отсутствия денег, но потом ее открыли - все чиновники боятся за свои места. Сказали, в школе будет масочный режим, несколько раз в день руки дезинфицировать, коридор и классы – каждые два часа с хлоркой мыть. Как же так? Дети же! Питание в два раза подорожало – родители связывают это с бесплатным питанием младшеклассников, насчет которого Путин распорядился. А что, после четвертого класса другие дети? В школу из других деревень в маленьком «пазике» привозят 50 школьников. Учебников не дали. Вот такое сельское образование. Медицины в селе нет вообще.
Владимир Ильич:
- Без деревни нам нет жизни. В первую очередь надо село поднимать. Знаю я одну деревню в Вешкаймском районе. Там был раньше колхоз «Первомайский» - полтыщи голов крупного рогатого скота, была хлебопекарня, две школы. Народ туда стремился жить. Раньше в пруде рыбы было навалом. Сейчас у меня слезы прошибает, когда туда приезжаю. Нет ничего теперь. В советское время был план стереть разницу в уровнях жизни сельчан и горожан. Ничего не вышло. Сейчас в селах старая техника, и той не хватает, землю обрабатывать нечем. Дороги отвратительные. Молодежь в город подалась, работать некому. Без села мы пропадем.
Александр Болонкин:
- В некоторых региональных СМИ появились сообщения о том, что наша область вошла в десятку тех областей, которые добились высокого качества жизни сельчан. Нам бы за земляков порадоваться, о что-то радости нет. Скорее, это сообщение - чистой воды пиар. Напомнило оно, как одна местная чиновница однажды назвала Ульяновск культурной столицей. Хороша же столица, в которой даже общественных туалетов нет, а на железнодорожном вокзале в туалет только по билетам на поезд пускали (сейчас, кажется, отменили эту глупость). Ну а что наши сельчане? Может, все получили благоустроенные квартиры с удобствами не на улице? Нет! Может, сельская медицина сделала небывалый скачок, и жители сельской местности получили свободный доступ к высокотехнологичному лечению и обследованию? Нет! Может, в конце концов, возродилось наше сельское хозяйство? Нет! Есть безработица, никуда не делись безденежье и нищета. Продукты сельского хозяйства сельчане выращивают для себя без химикатов. Они говорят – картошки и овощей сажаем столько, сколько самим хватит. А горожанам – Китай, Казахстан, Узбекистан, Белоруссия. Редиска и та из Израиля. Наши же поля зарастают бурьяном и елками. Крупного рогатого скота практически не осталось. Поговаривают, что кур ждет та же участь - слишком дорогой корм для них. Могли бы вырастить больше, да хранить негде. Мое пожелание власти – хранилища надо строить, а не разбазаривать деньги направо и налево.
Евгения:
- Кому на селе жить хорошо, можно только догадываться. Работники статистики, видимо, как всегда, среднюю вывели. Уже давно пора перестать обращать внимание на эти цифры. Так нет же, ухватились проправительственные СМИ как за соломинку, за эту пресловутую десятку лучших. Да разве сравнить условия жизни и работы в Краснодарском крае и в наших умирающих деревнях? Не говоря о природных условиях... Ну, если большинство сел в Ульяновской области еще не газифицировано. Если оптимизировано сельское здравоохранение так, что нет возможности попасть к узким специалистам-медикам или элементарно сделать анализы. Если все тяжелее и тяжелее живется горожанам, можно представить, какова сейчас ситуация на селе.
Вероника Николаевна:
- Услышав про небывалые рекорды урожая зерновых в Ульяновской области, не поверила ушам своим. А узнав, что регион вышел в десяток лучших, подумала: Москву явно обманули. Однако, позвонив родственникам – пенсионерам из Цильнинского района, узнала, что местные фермеры – трудяги из трудяг, скупив или взяв в аренду деревенскую землю, даже клочки, прежде заболоченные, все распахали и засеяли зерновыми, сельчан обеспечили работой. Люди, устав от безделья и безденежья, рьяно взялись за дело. Результаты налицо. Умение, терпение и труд все перетрут. Родственники, имеющие небольшое подсобное хозяйство – куры, утки - получили от фермеров за аренду земли зерно, обеспечив всю живность на целый год. Те, кто имеет на селе работу или подсобное хозяйство, живут справно. Специалисты, уехавшие из села в поисках работы после развала колхозов, постепенно возвращаются в родные края. Жаль, молодежь отучена трудиться с огоньком. Однако деньги любит очень. В Цильнинском районе функционируют школы, почта, и только местного клуба не хватает. Губернатору надо обратить особое внимание на восстановление в селах инфраструктуры, загубленной последователями ельцинской политики. Лиха беда – начало, а там с Божьей помощью и начнем налаживать жизнь на селе. Сама природа дает надежду на это. Губернатору необходимо оказывать действенную помощь селу, а не отделываться вручением почетных грамот и медальных побрякушек. Надо бы вернуть горячевские субботние селекторные совещания, чтобы знать истинное положение в каждом селе на данный момент.
Петр Васильевич:
- Я не специалист, но ясно вижу, что это оплачиваемый материал журналистов. Пиарят. Я только не пойму, почему так непрофессионально пиарят, грубо и явно. Народ же видит, кто и как живет. Это не скрыть, да никто и не пытается скрывать. Шикарные коттеджи и покосившиеся избушки в одном и том же селе. Раньше говорили: «Нью-Йорк – город контрастов». Теперь это относится и к нашим селам. Даже умудряются прихватизировать подход к Волге, Черемшану, другим водоемам. До сельских тружеников нет никакого дела. Разве что для пиара в статистических отчетах. И – о, чудо! Мы в десятку попали!
Татьяна Ивановна, село Шиловка Сенгилеевского района:
- О каком качестве нашей жизни можно говорить? Наше село превращается в дачный поселок с роскошными коттеджами с бассейнами, здесь богачи виллы строят. Была в медпункте аптечка, так ее ликвидировали. Выпишут вам рецепт – отправляйтесь в районный центр, а автобус только раз в неделю. Работающим стали зарплату на банковские карты переводить, да и пенсии – тоже. Но отделения банка здесь нет. Лишь один раз в неделю, в четверг, приезжает из банка машина, выстраивается огромная очередь, люди даже сознание, бывало, теряли. Иногда объявляют, что компьютер завис, люди расходятся и ждут следующего четверга. Очень плохо в селе с водой. Даже в больнице порой с помощью ковшика моют пол – это чтобы стерильно было.
Юрий Ендовский:
- Все деревни начали уничтожаться еще в 90-х годах. Появились на беду земельные комитеты, бюро инвентаризации. Дома стали бросать. А в деревне много олигархов. Каждый пенсионер там – «олигарх». Работать негде, земли заброшены, вот люди и не работают. Соответственно и не зарабатывают. Выходит, пенсионеры лучше молодых живут. Хотя мы знаем, что у них за пенсия...
Гордеева, улица Минаева:
- Давно заметила, что во многих магазинах много продуктов из Краснодарского края – овощные консервы, печенье, молочные продукты... Видимо, в Краснодарском крае хорошо сельское хозяйство развито, и люди живут соответственно. Не зря их регион попал в десятку лучших. От Краснодара до Ульяновска – приличное расстояние. Цены на продукты их производства не слишком высокие, качество пусть не супер, но терпимое. Да и Татарстан. У них сельхозпроизводство лучше, чем у нас. Многие продукты к нам завозят оттуда. В Татарстане больше порядка, лучше дисциплина. Подмосковье – дачное место, дворцы, виллы, ухоженные земли. Чтобы все это содержать в порядке, существуют подмосковные села. Не стоит всех стричь под одну гребенку, найдутся и добросовестные производители. Но в этих регионах, что вошли в десятку, люди и в самом деле неплохо живут. Только как в десятку попала Ульяновская область? Очень сочувствую нашим сельчанам. Сама я родом из Майнского района. И меня удивляет, по каким показателям рассчитывается уровень жизни наших земляков, как они пришли к такому выводу, что уровень их жизни так высоко оценен. И у нас к тому же – нестабильность, хаос, много дублирующих органов. Получают чиновники деньги за бездействие. Но, конечно, есть и у нас фермеры. Лаишевское овощное хозяйство, есть и молочные заводы, хлебопекарные предприятия и птицефабрики. Проводятся сельхозярмарки, на которых цены на продукты по приказу сверху ниже обычных. Но ярмарки – не показатель качества жизни на селе.
Ильгиз:
- Я глубоко удивлен такими заявлениями тележурналистов. Я бы, если бы так было, уехал давно отсюда в сельскую местность. Вот в Татарстане навели порядок, и то не везде. Покажите любой населенный пункт нашего региона, где в любую погоду можно выйти из дома в туфлях. Журналисты, не сомневаюсь, по заказу материал сделали. Лучше бы правду сказали – в этом селе осталось 40 дворов, в этом – 30, а эта деревня умерла. Земля нас кормит, но чиновники забыли об этом. Земли бурьяном поросли, зажги спичку и полыхнет того и гляди. Как в Сибири. Что власть сделала, чтобы предотвратить трагедию? Всем пофигу. В селах поэтому ничего нет – ни урожаев, ни скотины. Откуда жизнь счастливая, в достатке берется? Когда проезжаю по сельской местности, вижу, как исчезают села, как рушатся дороги. В Мелекесском районе практически заросла дорога на Тольятти. Только починят, как через год уже яма – это ко многим дорогам относится.
Рашид:
- С какого перепуга взяты эти данные? Чиновники дальше улиц Кузнецова и Гончарова нигде не были. Проехали бы в Солдатскую Ташлу. «Отличный» вид при въезде открывается. Разрушены фермы, развалены дома. Пусть посетят Новоспасский район, деревню Шемурша. На мой взгляд, она уже нежилая. Радищевский район, поселок Октябрьский бы им посетить. Поинтересовались бы, почему в успешном ранее селе одни пенсионеры остались. От безнадеги молодые люди разъехались кто куда. Карсунский район – там еще до сих пор обогреваются дедовским способом – дровами. Сколько лет обещают газ провести! Родные у меня живут в деревне Нагаево. Печное отопление в XXI веке! Съездили бы в Татарстан на обучение. Там к каждому дому газ подведен, дороги отличные. Поля засеяны, животноводческие фермы работают. Народ при деле. И в Чувашии все поля засеяны, а не бурьяном, как у нас. Дома стоят богатые, крепкие, а живут там обычные крестьяне. Я все изнутри знаю, не фантазия это - родственники там живут.
Виктор Григорьевич:
- Встретил на днях друга, бывшего председателя сельсовета. Летом в родительский дом приезжал, посмотрел, что стало с деревней. Самое стабильное время – 70-е годы. Люди были уверены в завтрашнем дне. В 90-е великую страну мы потеряли. Мощнейшее государство разрушено за пять лет, и за столько же лет разрушены российские села. И по сей день они олицетворяют разруху. Наше ТВ сообщило о наивысшем качестве жизни на селе. Сомневаюсь. Я родился и вырос в цильнском селе Верхние Тимерсяны. В 1987 году там было 475 домов с населением 1300 человек. Сейчас – около 150 домов пустует. Многие уезжают работать вахтовым методом или совсем покидают село. После оптимизации здравоохранения стало совсем плохо – сельчане едут в районную больницу, далеко. Раньше в наше село приезжали за хлебом из соседнего Татарстана. Теперь – наоборот. У них сохранено животноводство, и во все дома проведены газ и вода. В каждом татарском селе – фельдшерско-акушерский пункт. Созданы мощные агрофермы. Условия жизни людей несравненно лучше, чем у наших. Я советую ульяновским чиновникам подучиться у соседей и заняться действительно улучшением жизни сельчан. Если чиновники будут работать спустя рукава, ничего в регионе не изменится.
Записала Елена ФЕДОРОВА