Российские политики все чаще говорят о необходимости введения в стране смертной казни, мораторий на которую действует с начала 90-х годов прошлого века.
Российские политики все чаще говорят о необходимости введения в стране смертной казни, мораторий на которую действует с начала 90-х годов прошлого века.
Одним из первых в текущем году о возвращении этой меры наказания заявил бывший премьер и бывший же президент, а ныне заместитель председателя Совета Безопасности России Дмитрий Медведев. Идею подхватил председатель Госдумы Вячеслав Володин, что означает, видимо, готовность Думы, если потребуется, такой закон немедленно принять, как только поступит соответствующая отмашка. Немалая часть россиян эту идею поддерживают. Противники смертной казни приводят самые разнообразные аргументы - от религиозных и этических до практических и нравственных. Христианство, если исходить из его доктрины, однозначно против, о чем говорит одна из заповедей: не убий. Это запрет не убивать не только человеком человека, но и государством человека, поскольку небо никаких государств во внимание не принимает. Словом, никому, по смыслу этой заповеди, не позволено лишать человека жизни, дарованной ему Богом. Бог только и вправе ее забирать. И казнь от имени государства в этой парадигме приравнивается к преступлению точно так же, как это имеет место в отношении человека-убийцы.
Много говорится о недопустимости казни по приговору суда - в связи с тем, что суд может ошибиться, и тогда будет казнен невиновный человек. И таких примеров на земле была масса. Не один человек был казнен в СССР за преступления маньяка Чикатило, прежде чем был пойман сам Чикатило. Ошибки такого рода фатальны, поскольку неисправимы, вернуть безвинно казненных невозможно. И только во избежание таких трагедий смертная казнь не должна существовать, говорят оппоненты Медведева и Володина. Кроме того, убийство государством индивида как мера наказания не имеет практического смысла. Оно не служит актом устрашения потенциальных убийц, о чем говорят примеры США, в ряде штатов которых смертная казнь есть, и Европы, где ее нет. Преступлений, в том числе тяжких и особо тяжких, в Америке намного больше, чем в Европе, и получается, что жесткость наказаний не предотвращает, а наоборот, провоцирует жесткость преступлений. То есть мера эта имеет обратный эффект.
А я бы обратил внимание на следующий аспект проблемы. В двух майских номерах «Курьер» опубликовал статьи, посвященные судьбе Александра Ульянова, который в числе пяти осужденных 135 лет назад был казнен во дворе Шлиссельбургской крепости. Напомню в двух словах. Александру Ульянову исполнился 21 год, когда он был с группой товарищей обвинен в подготовке покушения на императора Александра III. На скамье подсудимых было 15 человек. Все были приговорены к смертной казни через повешение. 11 обратились к царю с прошением о помиловании. Десяти казнь была заменена каторгой или заточением в крепости. Ульянов после уговоров родных тоже написал прошение, которое было, однако, оставлено без внимания, и 8 мая 1887 года по старому стилю, 20 мая - по новому, жизнь молодого человека оборвалась, хотя покушения на царя не было, до него дело не дошло.
В 1917 году власть в России перешла в руки младшего брата Александра Ульянова - Владимира Ильича Ульянова-Ленина, сын Александра III Николай II был свергнут с престола и тоже оказался в руках Ленина. С Николаем и его семьей новая власть обошлась не менее жестоко, чем старая с Александром Ульяновым, - Романовы были расстреляны, а многие их родственники живыми были сброшены в шахты западной Сибири. Лично я не сомневаюсь, что это была месть Ленина Романовым за брата и горе матери, пытавшейся убедить в письме Александру III, что ее сын почти еще ребенок, и вымолить прощение для него, но не услышанной. Жестокость царского режима в 1887 году породила жестокость режима после 1917 года.
А как могла бы развиваться история России, если бы смертной казни в XIX веке не было? Александр Ульянов и его товарищи, даже если бы были уличены в подготовке покушения на царя, не были бы приговорены к смертной казни и не были бы повешены. Мать Ульянова не была бы убита потерей 21-летнего сына, семья Ульяновых не впала бы в скорбь и от нее не стали бы шарахаться знакомые, брат Александра Ульянова Владимир не ожесточился бы до крайности и, возможно, не встал бы на путь революционной борьбы и не поклялся бы обратить самодержавие в прах, а главное, я думаю, добраться до Романовых и с ними покончить. Если же он все-таки и оказался бы когда-то на вершине российской власти, он вряд ли стал бы так безжалостно расправляться с Николаем II, его женой и детьми. Одним словом, если бы XIX век не сопровождался кровавыми расправами царей с их оппонентами, менее кровавым и трагичным мог для России оказаться и век ХХ. Да, возможно, и для всего мира, и он, мир, развивался бы в более гуманном духе. Так что со смертной казнью поосторожней бы размахивали и не будили бы еще и этого лиха.
Автор материала: Андрей СЕМЕНОВ
Фото тематическое