Шелкопряд уснул…до весны

О том, как охраняются ульяновские леса, каждый летний сезон нам со страниц местных периодических изданий рассказывает министерство природы и цикличной экономики. Ему вторит лесной департамент. Редко, но бывает, пишут еще, что какой-нибудь сельчанин срубил где-то на речке ольху или ветлу, участковый его вычислил и «теперь мужчине грозит до 2х лет лишения свободы и штраф». Все эти публикации формируют мнение, что в сфере лесопользования полный порядок. А так ли это на самом деле? Ведь, посещая Майнские, Тагайские, Старомайнские и другие леса региона создается совсем иное впечатление.

Жители сельской местности отмечают ежегодное ухудшение состояния ульяновских лесов. Кстати, и официальные спикеры каждый год рассказывают о нападении разных вредителей, главное место среди которых занимает непарный шелкопряд, пожирающий ежесезонно гектары леса.

В этих сообщениях чиновники-лесоохранники обычно сообщают, сколько волонтеров и миллионов им нужно, чтобы уничтожить вредителя. Деньги выделяются, работа ведется, кладки шелкопряда вроде бы успешно уничтожаются, но… на следующий год все снова повторяется.

Опытные лесники говорят, что непарный шелкопряд — это бабочка, которая всегда обитала в нашем регионе, но раньше не являлась таким бедствием из-за своей редкости. А сейчас ее развелось слишком много. Почему? Чуть позже мы расскажем наши предположения, пока же обратимся к правилам лесопользования при вырубке лесов.

Важно понимать, что порубочные остатки, оставленные в местах проведения лесосечных работ, запрещено собирать населению. Юридически они не являются валежником. Кстати, законодательная сторона вопроса крайне интересна. В действующей редакции Лесного кодекса есть только упоминание термина «порубочные остатки», но определение отсутствует. Юристы заявляют, что такая неопределенность порождает возникновение разночтений в момент решения спорных вопросов в суде. Именно от содержания этого понятия зависит исход разбирательств, сумма начисленных штрафов и прочее.

Согласно этим нормативным актам, порубочные остатки (сучья, ветви, вершины срубленных деревьев, хворост, коротье) являются отходами от лесозаготовок и входят в категорию отходов производства. Теперь мы четко понимаем, что между понятиями «порубочные остатки» и «отходы производства» можно поставить знак равенства. Но что это дает? Дело в том, что в результате такой связки порубочные остатки подпадают под действие нормативных актов, регулирующих обращение с отходами производства.

Согласно этому, в России не допускается совершать действия или бездействия, ведущие к загрязнению лесов промышленными отходами. Для исполнения этих целей необходимо осуществлять мероприятия по очистке лесов от них. Следовательно, порубочные остатки, являясь отходами производства, должны быть убраны предусмотренным для данного вида отходов способом.

Поскольку сжигать сейчас запрещено, оптимальным решением проблемы была бы рубительная машина, которая измельчает ветки в щепу. Эту щепу можно продать, как сырье для копчения, можно делать из нее мебельные панели или ЮСБ, можно просто разбросаны здесь же, обогатив почву. А еще заработать на утилизации.

Главным же профитом является то, что сейчас в этих кучах веток зимуют разные вредители, от которых редеют наши леса. Однако, если раз и навсегда организовать этот процесс – ежегодно денег не спишешь на всякую там борьбу с вредителями и личная экономика перестанет быть «цикличной».

Петр Иванов

Фото: https://pikabu.ru/story/tutovyiy_shelkopryad_babochki_kotoryie_uzhe_ne_mogut_sushchestvovat_bez_cheloveka_zhiznennyiy_tsikl_i_poluchenie_shelka_8687438