Губернаторское наследие Морозова

Экс-губернатор Ульяновской области Сергей Морозов через соцсети публично обратился к своему преемнику Алексею Русских и заявил, что последнему «пора уже начинать работать или уходить». Тем не менее, возникает вопрос — а что за время своего очень длительного губернаторства «наработал» лично Морозов? Давайте вспомним.

В первые пять лет Сергей Морозов только и делал, что создавал комитеты и превращал Администрацию региона в Правительство. Штат раздувался невероятно. Появлялись комитеты по надзору за комитетами, которые надзирают за комитетами. Были облагодетельствованы все друзья и товарищи, а Администрация переименована в правительство. Комитеты стали заменять министерствами, отделами, департаментами и управлениями.

Чиновников становилось все больше и больше. Затем Морозов на федеральные деньги смог достроить мост через Волгу, но, откровенно говоря, заслуги его в том особой не было, хотя это достижение он приписал себе. Как ни странно, у него это получилось, все поаплодировали Морозову несмотря на то, что вопросом занимались напрямую из Москвы. Этот опыт навёл его на мысль отныне все делать за федеральный счёт, получая с этого политические дивиденды. Многие предполагают, что и финансовые, но мы утверждать, что это именно так, не беремся. Никто его за руку не ловил.

Зато ловили других чиновников, ведь именно тогда в регионе появилась налаженная система откатов. Достаточно посмотреть судебную хронику, чтобы понять, что это так. Именно на откатах и распилах попались фигуранты дела «фармации», прямо сейчас в суде рассматривают дело чиновника Озернова, которого обвиняют в коррупции. Вот такая она — команда Морозова.

А еще Сергей Иванович был просто мастером отвлечения внимания. Этому его таланту мог позавидовать любой фокусник. Все мы помним его несостоявшиеся проекты вроде «Красного маршрута», и борьбы с точечными застройками, в результате которой даже заповедник Ленина расцвел уродливыми многоэтажками.

Мастерски делая вид, что промышленность развивается, Морозов открывал иностранные заводы и производства с персоналом по 50-100 человек, технопарки и прочие наноцентры, в то время как за его спиной УАЗ раз в полгода проводил сокращения, «Авиастар» дробился на части и мелкие компании, оптимизировался и не мог выполнить гособоронзаказ. На тысячи уволенных с уничтоженного Моторного завода создавалась пара сотен, а то и десятков рабочих мест на каком-нибудь ДМГ Мори, куда никого еще и не принимали.

На фоне бодрых рапортов об экономических победах регион продолжал пустеть. Молодежь бежала из области куда глаза глядят, старики тихонько вымирали, пытаясь выжить на нищенскую пенсию, а дети рождаться на свет не торопились. Были закрыты все роддома в районах области, а вместо них построены два перинатальных центра в городе. Беременеть где-то в селе просто страшно, так как роженицу из какого-нибудь Сурского района до Ульяновска могут просто не довезти.

Отдельная история — сельское хозяйство. Здесь нашлось обширное поле для громких заявлений про «продбезопасность» и «рост благосостояния сельского кластера». Однако вышеупомянутый кластер почему-то продолжал вымирать.

Куча предприятий с высокими зарплатами на бумаге на деле оказывались пустыми селами двумя бабками на лавочке, разваленным колхозом и молодежью, работающей на вахте.

К счастью, в последние месяцы все стало понемногу всплывать на поверхность. То построенную при экс-губернаторе сертификационную лабораторию ищут и не могут найти, ибо нет её в природе, то изготовленные на предприятиях региона молочные продукты признают фальсификатом, а то и всплывают факты, что засеянные поля на бумаге есть, а по факту никто там ничего не сеет и не пашет.

Отдельной песней стала оптимизация школ. «Школьный автобус» — детище того времени. Из сел, где школы закрыли, детей стали возить в одну оставшуюся. Ну и что, что при этом педагоги оставались без работы, а дети вынуждены были вставать утром пораньше, а домой возвращаться попозже? Программа «развития сельских территорий» была везде. Однако цифры все равно впечатляли: безработица на историческом минимуме, а зарплата на максимуме. Средняя по региону. Причём средняя в официальных бумажках значилась такая, что многие ульяновцы о такой и мечтать не могли.

Образцово-показательные фермеры снимались в телесюжетах, некоторые ездили в Иран менять хлеб на кормовые арбузы.

Сейчас невооружённым взглядом видно, насколько дутыми были успехи «экономического», «промышленного» и «сельскохозяйственного» кластеров региона.

А еще Морозов очень любил подчеркивать свой статус и открывать разнообразные «губернаторские» заведения. Так, построив по федеральным программам несколько школ, он присвоил им звание «губернаторских» лицеев. Главный дворец культуры города также превратился в «Губернаторский». Правда потом добавил ещё словосочетание «Дружбы народов». И стал Дворец Профсоюзов «Губернаторским дворцом культуры им. «Дружбы народов».

Губернатор, губернаторский, губерния – эти слова очень запали в душу Морозову. А больше всего не в душу, но очень к заднице пришлось ему губернаторское кресло. Вот и хочет ныне незаметный депутат Госдумы, вновь воцариться в регионе, вытащить из-под уголовных дел своих друзей-министров-жуликов, замести все следы и править. Лучше пожизненно.

Ещё раз, что сделал Сергей Морозов для региона? Что осталось ему как памятник? Поломанные «львята» в Северном депо? Или «Татьяна-арена», которую достраивал Русских? Долгострои в Засвияжье? Лаборатории, которых нет? Кузоватовский сыр из пальмового масла? Отсутствие госаптек и нехватка лекарств в больницах?

Список можно продолжать бесконечно. Ясно только одно — от возвращения господина Морозова нельзя ожидать ничего хорошего.

Фото: Морозов