Похоже, что делать деньги хотят не только на производстве и продаже защитных масок, но уже и на их утилизации - до такой степени этот масочный бизнес пришелся по душе тем, кто оказался с ним рядом.
За минувший год в мире были использованы миллиарды масок. Использованы и выброшены. Экологи говорят, что острова из этих бывших в употреблении «средств индивидуальной защиты», плавающие в мировом океане, уже превосходят по величине таковые из пластиковых бутылок и пакетов. И продолжают расти - власти разных стран не ослабляют прессинга в своем требовании ко всем носить маски. В общем, растет вместе с этими островами и экологическая проблема.
У нас маски проходят пока по статье «твердые бытовые отходы» и выбрасываются в лучшем случае в мусорные контейнеры. В худшем - где попало, и немало их уже просто на улицах, в подъездах и проч. Озаботившиеся этой проблемой структуры считают, что контейнер - тоже не выход, поскольку, дескать, маски - это отходы повышенной опасности, для утилизации которых требуются особые технологии. Не свалки, а, например, сжигание, для чего нужно строить опять же особые печи. До того необходимо организовать отдельный сбор масок у населения, для чего придется устанавливать на улицах специальные контейнеры и как-то стимулировать людей выбрасывать в них отслужившие свое маски. То есть придется, видимо, наладить выпуск этих спецконтейнеров в количестве, исчисляемом для России в сотнях тысячах или даже в миллионах штук. А это миллиарды рублей, но из бюджета, который не жалко.
На мой же взгляд, проблема высосана из пальца. Получается ведь, что туалетную бумагу, которой подтирают известно какое место, можно выбрасывать в обычный контейнер и везти на обычную свалку или сжигать в обычной печи, а маска, побывавшая на лице человека, столь опасна, что отправлять ее на утилизацию надо чуть ли не в сопровождении росгвардейцев и в противочумных костюмах. Но чем маска страшна?
Коронавируса на ней уже давно нет - вне живых организмов он, насколько известно, быстро гибнет, распадаясь на элементы, не представляющие никакой угрозы. Еще на ней продукты дыхания человека, которые есть и в окружающем нас воздухе. Еще сопли и слюни не более все-таки, думаю, страшнее, чем то, что остается на использованной туалетной бумаге. Словом, ТБО и есть. Кусок материи, иначе говоря, который и на свалку отправить не опасно, и в печи сжечь. Но у кого-то уже засвербило, чьи-то глазки загорелись в чаянии получить этот многомиллиардный госзаказ и его освоить, понаклепав спецконтейнеров и спецпечей. «Все мы носим маски, и приходит время, когда мы не можем снять их, не затронув собственной кожи», - сказал в XIX веке французский инженер Андре Бертье совсем по другому поводу и имея в виду совсем другие, не материальные, маски. А получилось будто бы и о наших сказал, с которыми тем, кто на них наваривается, смертельно жаль расставаться, и они готовы навариваться на них и дальше, до их конца, и пилить, пилить. Бюджет, разумеется.
Артур ТАНИЕВ