Нефтяной рай, кажется, закончился. Для российской власти, еще недавно пытавшейся демонстрировать Саудовской Аравии и миру в целом свои нефтегазовые бицепсы, новая реальность наступила внезапно.
Передо мной журнал «Огонек» от 30 июня 2008 года. Что-то мне тогда подсказывало, что его надо сохранить. На обложке журнала - число «250!» крупными цифрами и заявленная тема номера: «Что произойдет со страной и миром, когда нефть подорожает до 250 долларов за баррель». В конце первого летнего месяца 2008 года она стоила 140 долларов за баррель, что вскружило головы нашим сырьевикам, и глава «Газпрома» Алексей Миллер пообещал, что в 2011-м цена нефти вырастет до 250 долларов. В текстах же, посвященных этой теме, предсказывается, что в 2020-м баррель нефти будет стоить 500 долларов. Ну и дальше, в общем, идут рассуждения о том, что мы будем делать, купаясь в этих долларовых реках.
Сейчас цена российской нефти марки «Urals» колеблется в пределах 40 долларов за баррель и еще долго, видимо, будет около этих значений, ничего не давая в бюджет. Устраивает же это, к примеру, Минск, у которого российские нефтебароны валяются, вероятно, сейчас в ногах и умоляют взять нефть хоть за сколько-нибудь, потому что покупателей на нее все меньше. И интересно, осознают ли теперь наши углеводородные стратеги, что мечтая о 250-500 долларах за баррель, бредили, демонстрируя полное неведение не только в современной экономике и в жизни вообще, но и в своей отрасли, и видя лишь то, что можно загребать мешками в собственный карман. И бред их крайне вредоносный, парализовавший в ожидании запредельных цен на нефть всякую другую хозяйственную жизнь в стране, ликвидировавший производство простого продукта, при котором государству, по Адаму Смиту в изложении Пушкина, не нужно золота. Нынешнее обрушение нефтяного рынка и его последствия для России - это, думаю, пострашнее, чем пресловутый коронавирус, на который, наверное, будут произошедшее валить. Но коронавирус - только повод, основная же причина коллапса в экономическом головотяпстве российских властей и их советников.
На восстановление промышленности и доходов в бюджет, а тем более на компенсацию потерь казны из-за краха нефтяного рынка потребуются воля и годы. И потому вопрос, где брать деньги на покрытие текущих платежей. Ответ - в привлечении незадействованных пока ресурсов и в сокращении тех расходов, которые сократить можно без всякого ущерба. Придется, видимо, тряхнуть, наконец, олигархат. Говорят, что от продажи углеводородов за последние лет 15 было выручено порядка трех триллионов долларов, которые были выведены, в основном, за рубеж. Два триллиона народная молва могла прибавить, и потому берем по минимуму - триллион долларов, осевших в кошельках миллиардеров. Это 70 триллионов рублей. Кремль призывает их и предлагает оставить им на пропитание десять процентов, то есть семь триллионов, остальное они возвращают в бюджет. Возвращенное пускается в экономику на социальные нужды.
Сокращению подлежит все, что можно отнести к финансовому разгулу. Кардинально переформатировать, например, региональную власть, ликвидировав все эти областные правительства, министерства и министров, департаменты, агентства и прочие понты, и введя простую систему в виде региональных администраций, управлений и отделов, и секвестировав миллионные зарплаты чиновников. Привести к разумному началу расходы на бюджетные добавки к пенсиям госслужащих. Снизить зарплаты депутатов Госдумы, но не на 10-15 процентов, а в пять-десять раз - до примерно 100 тысяч рублей в месяц. Положить конец тратам монополий на содержание спортивных команд, особенно зарубежных, которыми увлекается, в частности, «Газпром». Уйти из Сирии, Венесуэлы, Донбасса, не спасать и не кормить ни кровожадного Асада, ни придурковатого Мадуру, ни донецких бандитов. Не палить бюджетные деньги на клепание военного металлолома, поскольку в войнах будущего, если они случатся, все это не пригодится. Вместо этого совершенствовать ядерный щит. Сократить армию до реальных потребностей, обеспечивающих четкое функционирование этого щита. Прекратить распил казны на так называемом благоустройстве. Иначе говоря, на плитке и бордюрах, уничтожении трав, кустарников и деревьев и утыкивании городов спортплощадками, на которых практически никогда никого не бывает. Много при желании можно прикрыть позиций, где деньги откровенно расхищаются. Направить же средства людям и оживить тем самым спрос и, как следствие, производство. Либо ничего не делать и тонуть, как древний Рим, в пирах и роскоши избранных.
Сергей КУЗНЕЦОВ