В Крыму отдыхающих на побережье молодых людей пытался прогнать охранник стоящего рядом санатория. При этом он размахивал перед ними нагайкой и, собрав их одежду, бросил ее в море.
Берег - место общего пользования, независимо от того, что на нем стоит. Вернее, таким местом является водный объект, в данном случае - Черное море. И никто никому не может запретить на нем отдыхать. Это аксиома. Но есть тут один момент, придающий инциденту особый привкус: охранник - представитель так называемого казачества, решивший, видимо, что он вправе использовать и нагайку. Телеканалы показали кусок этого конфликта. Охранник, с виду совершенный дуболом, не спеша, в развалку, подходит к отдыхающим, что-то говорит молодому человеку, отстегивая нагайку. Спутница парня снимает происходящее на телефон - владелец нагайки так же неспешно подходит к ней и резким движением выбивает телефон из ее рук, после чего вновь направляется к парню.
Санаторий поспешил сообщить, что контракт с охранником уже расторгнут, а дело переведено «в правовую плоскость». Представитель же крымского казачества не увидел в произошедшем ничего из ряда вон выходящего, заявив в комментарии телеканалу, что в действиях их коллеги не было правонарушения. Что нагайка в руке - это просто символический жест. Правонарушение было бы, уточнил он, если бы охранник нагайку применил. То есть, вероятно, если бы он отхлестал и парня, и его спутницу, и еще кого-нибудь, кто, на его взгляд, не имеет права купаться в Черном море.
Но, вообще говоря, это новоиспеченное казачество, ныне просто ряженые, как говорит публицист Александр Невзоров, или гопничество, как выразился в Сети известный крымский блоггер Александр Горный.нарывается на то же самое, на что нарвалось дореволюционное казачество. Возомнив себя опорой царя и режима и бросившись с нагайками разгонять рабочих, оно, на мой взгляд, только ускорило наступление революции, которая его частью порубала, а частью вышвырнула из России. О зарубежном периоде его жизни мало чего известно. Сегодня, когда якобы казачество снова в фаворе у власти, об этом и не скажут. О том, например, что во время Второй мировой войны на стороне Гитлера против СССР воевали целые казачьи полки, отличавшиеся особой жестокостью по отношению к красноармейцам и вообще гражданам нашей страны.
И это подлое предательство - не единичный эпизод в истории. Задолго до 1917 года казачьё было обыкновенной то разбойничьей группировкой, то наемной бандой. Так, в смуту начала XVII века они воевали на стороне поляков против московского правительства, а когда поляков из Кремля выбили, вовремя сориентировались и переметнулись на сторону Романовых. Нынешние могут, конечно, сказать, что пошли с Гитлером, чтобы отомстить комиссарам за репрессии и изгнание после 1917 года, но, воюя рука об руку с нацистами, они убивали не комиссаров, сидевших далеко в Кремле, а советское простонародье, оказавшееся в окопах. Писатель Иван Бунин после революции оказался тоже на чужбине, потеряв на родине имение и вообще все, что имел, но с началом войны заявил о солидарности с Россией, той самой, советской, которую он навсегда покинул.
Сейчас им кажется, что Кремль их приблизил, сделав чем-то вроде своих опричников, и они выше общества, перед представителями которого, как перед парнем на крымском побережье, машут нагайками. Но это заблуждение 500-летней давности, тогда же и развеянное, когда опричников Ивана Грозного передушили его преемники. Сегодня не начало ХХ века, не XIX и тем более не XVI век, а XXI, когда, чем дальше, тем больше ряженые в лампасах будут вызывать не священный трепет, а откровенную насмешку. За махание же нагайками вполне возможно и ответное мордобитие. Уже и в XIX веке для общества дремучесть казачества и эти его нагайки были отстоем, а теперь - тем более.
Сергей КУЗНЕЦОВ